Шанхай. Любовь подонка - Страница 67

Я пообещал себе вернуться сюда с Ли Мэй.

Мы будем лежать на пляже — конечно, под зонтиком, ведь она так ценит белизну своей кожи. Будем купаться в искрящейся солнцем лазурной воде — я ведь обещал научить Ли Мэй плавать. Буду придерживать ее, подбадривать, смеяться…

…Как тогда, в аквапарке. Едва уговорил ее поехать.

— Я совсем не умею плавать, — испуганно сказала она. — У меня даже нет купальника.

— Ерунда. Там сотни людей не умеют плавать, просто плещутся в воде. Поверь, утонуть в аквапарке непросто, да тебе и не дадут — все под контролем. И потом — ты же будешь со мной. Ты что, даже в бассейне никогда не была?

— Нет. Ведь моя стихия — Огонь, не Вода. И потом, папа говорит, там нечисто. Многие люди, они… Ну, знаешь… делают там…

— Что?! Делают любовь в бассейне?

— У тебя только это на уме, — хлопнула она меня по плечу. — Нет, конечно. Они делают там маленькие дела.

Я рассмеялся:

— Иногда ты говоришь так, как будто еще ходишь в детский сад. В общем, решено. Я куплю тебе купальник. Только лучше ехать в будни, иначе не в воде придется плавать, а по головам ходить.

— Как ты купишь? Нужно же выбрать, примерить. Нет, такое я доверить тебе не могу. Лучше я сама. И все же — может, куда-нибудь еще? Например, в зоопарк…

— Угу. Или в цирк. Обязательно. Но сначала — в аквапарк. Будем учиться плавать. Между прочим, чтобы ты знала: античные люди считали человека, не умеющего плавать, необразованным.

— Так то — античные… — вздохнула она. — А мы — современные.

— Тем более! — отрезал я.

Через несколько дней мы приехали на окраину Шанхая. От конечной станции метро добирались на такси. Хотя приехали к открытию, пришлось отстоять немалую очередь.

— Черт знает что… — ворчал я, разглядывая прейскурант над кассой. — Женщинам вход — сто юаней, а мужчинам — сто пятьдесят!

Мне вспомнился Воробьянинов и его коронное: «Однако!»

— Это только сегодня, потому что среда. А вчера и завтра — всем одинаково, сто юаней. Зато в субботу — целых двести. И вообще, радуйся, что с тебя только полторы сотни. При твоих размерах вполне могли взять как за двоих… — Ли Мэй ущипнула меня за бок и игриво подмигнула. — Мой Тотори…

Я уже знал, что этот «тотори» — какой-то толстяк-покемон из ее обожаемого аниме.

— Я не толстый. Я — крупный, — привычно возразил, расправляя плечи.

Наконец мы прошли билетеров и разошлись согласно указателям: мальчики направо, девочки налево.

Я быстро переоделся в купальные шорты и ждал Ли Мэй возле раздевалок, в условленном месте, с пакетом в руках.

Начинало припекать. Солнце стремительно заливало небо, сдирая лучами его тонкую утреннюю синеву. Ли Мэй все не появлялась, и я прохаживался вдоль стены, маясь, как Ипполит Матвеевич.

Мимо шныряла самая разнообразная публика. Молодые мамаши с крикливыми детьми, мужики-толстяки в смешных плавках и купальных шапочках, худющие тонкокостные подростки, девчонки с фигурами «сосиской»… Величаво прошли две красотки в голубых закрытых купальниках, приободрив меня мимолетным любопытным взглядом. За ними просеменил нагруженный фототехникой парень в шортах и несколько его ассистентов, с треногами и отражателями. Иногда в толпе мелькали белобрысые головы лаоваев.

Вышла Ли Мэй.

Надо ли говорить, что купальник себе она выбрала традиционный… Темный, почти черный, наглухо закрытый, больше напоминавший трико для занятий греко-римской борьбой. Поверх нелепых шорт колыхалась оборка кокетливой юбочки.

— Что-то не так? — в беспокойстве спросила она, заметив мой взгляд.

Протянул ей пакет.

— У тебя отличная фигура. Получше всяких моделей, между прочим, — кивнул я в сторону удалявшейся съемочной группы. — Поэтому уверен, мой подарок тебе подойдет намного больше. Надень это. Я тебя подожду.

Ли Мэй с опаской заглянула в пакет.

— Ни за что! — глаза ее зажмурились. — Ни. За. Что. Ты все-таки купил сам…

— Конечно. Я был на Хайнане и видел, в чем появляются на пляже твои соотечественницы. Нет, когда бабульки подобным образом одеваются, это еще понятно, но молодые и красивые так делать не должны.

— Я стесняюсь.

— Цветок мой, это самое обычное и скромное бикини. Не мини, и уж тем более — не ультра. В пляжном волейболе — форма и то откровеннее. А это, между прочим, официальный вид спорта. Вперед!

Развернул Ли Мэй и ободряюще хлопнул по заду.

Изображая всем видом — походкой и покачиванием головы — негодование, она скрылась в блоке раздевалки.

На этот раз мне пришлось помаяться подольше. Я даже начал раздумывать, как бы проникнуть внутрь, или как ее позвать — мне казалось, она просто сидит на скамейке и не хочет выходить.

Когда я уже взмок на солнце и отчаялся, она, наконец, вышла.

Одного взгляда на грудь под тканью купальника, плоский красивый живот, бедра, линию которых так любят называть «волнующей», и ровные ноги, которые сейчас она переставляла неловко и скованно, мне хватило, чтобы самодовольно крякнуть. Гордость распирала меня — и за свою девушку и за удачную покупку. О том, что я исколесил в поисках нужного весь Шанхай и потратил на это два дня, я с легкостью позабыл.

Ли Мэй, сложив руки на груди и сутулясь, разглядывала узоры плиток под ногами.

— Идем.

Взял ее за локоток.

— Я тут зажарился уже.

— Так тебе и надо… — проворчала она, но я заметил легкую улыбку. — Знала бы, купила бы тебе… Такой, как у Бората в фильме.

Я вспомнил ядовито-зеленое мэнкини лжеказахского журналиста, с лямками-подтяжками, и рассмеялся.